празднование святой совершается 1/14 апреля и в Неделю 5-ю Великого поста
В одном палестинском монастыре в окрестностях Кесарии жил преподобный инок Зосима. Отданный в монастырь с самого детства, он подвизался в нем до 53 лет, когда был смущен помыслом: «Найдется ли и в самой дальней пустыне святой муж, превзошедший меня в трезвении и делании?» Лишь только он помыслил так, ему явился Ангел Господень и сказал: «Ты, Зосима, по человеческой мере неплохо подвизался, но из людей нет праведного ни одного. Чтобы ты уразумел, сколько есть еще иных и высших образов спасения, выйди из этой обители, как Авраам из дома отца своего, и иди в монастырь, расположенный при Иордане». Тотчас авва Зосима вышел из монастыря и вслед за Ангелом пришел в Иорданский монастырь и поселился в нем. Здесь увидел он старцев, истинно просиявших в подвигах. Авва Зосима стал подражать святым инокам в духовном делании.
Так прошло много времени, и приблизилась святая Четыредесятница. В монастыре существовал обычай, ради которого и привел сюда Бог преподобного Зосиму. В первое воскресенье Великого поста игумен совершал Божественную литургию, все причащались Пречистых Тела и Крови Христовых, вкушали затем малую трапезу и снова собирались в церкви. Сотворив молитву и положенное число поклонов, старцы, испросив друг у друга прощения, брали благословение у игумена и при общем пении псалма «Господь просвещение мое и Спаситель мой: кого убоюся? Господь Защититель живота моего: от кого устрашуся?» (Пс. 26, 1) открывали монастырские ворота и уходили в пустыню. Каждый из них брал с собой в пустыню умеренное количество пищи, кто в чем нуждался, некоторые же и вовсе ничего не брали и питались кореньями. Иноки переходили за Иордан и расходились как можно дальше, чтобы не видеть, как кто постится и подвизается. Когда заканчивался Великий пост, иноки возвращались в монастырь на Вербное воскресенье с плодом своего делания, испытав свою совесть. При этом никто ни у кого не спрашивал, как он трудился и совершал свой подвиг. В тот год и авва Зосима, по монастырскому обычаю, перешел реку Иордан. Ему хотелось глубже зайти в пустыню, чтобы встретить кого-нибудь из святых и великих старцев, спасавшихся там и молившихся за мир. Он шел по пустыне 20 дней и однажды во время пения псалмов 6-го часа и совершения обычных молитв вдруг справа от него показалась как бы тень человеческого тела. Он ужаснулся, думая, что видит бесовское привидение, но, перекрестившись, отложил страх и, окончив молитву, обратился в сторону тени и увидел шедшего по пустыне обнаженного человека, тело которого было черно от солнечного зноя, а выгоревшие короткие волосы побелели, как агнчее руно. Авва Зосима обрадовался, так как за эти дни не видел ни одного живого существа, и тотчас направился в его сторону. Но лишь только нагой пустынник увидел приближавшегося к нему Зосиму, тотчас стал от него убегать. Авва Зосима, забыв свою старческую немощь и усталость, ускорил шаг. Но вскоре он в изнеможении остановился у высохшего ручья и стал слезно умолять удалявшегося подвижника: «Что ты бежишь от меня, грешного и недостойного, подай мне твою святую молитву и благословение, ради Господа, не гнушавшегося никогда никем». Неизвестный, не оборачиваясь, крикнул ему: «Прости, авва Зосима, не могу, обратившись, явиться лицу твоему: я ведь женщина, и нет на мне, как видишь, никакой одежды для прикрытия телесной наготы. Но если хочешь помолиться обо мне, великой и окаянной грешнице, брось мне покрыться свой плащ, тогда смогу подойти к тебе под благословение». «Не знала бы она меня по имени, если бы святостью и неведомыми подвигами не стяжала дара прозорливости от Господа»,— подумал авва Зосима и поспешил исполнить сказанное ему. Прикрывшись плащом, подвижница обратилась к Зосиме: «Что вздумалось тебе, авва Зосима, говорить со мной, женщиной грешной и немудрой? Чему желаешь ты у меня научиться и, не жалея сил, потратил столько трудов?» Он же, преклонив колена, просил у нее благословения. Так же точно и она преклонилась пред ним, и долго оба один другого просили: «Благослови». Наконец подвижница сказала: «Авва Зосима, тебе подобает благословить и молитву сотворить, так как ты почтен саном пресвитерским и многие годы, предстоя Христову алтарю, приносишь Господу Святые Дары». Эти слова еще больше устрашили преподобного Зосиму. С глубоким вздохом он отвечал ей: «О, мать духовная! Явно, что ты из нас двоих больше приблизилась к Богу и умерла для мира. Ты меня по имени узнала и пресвитером назвала, никогда меня прежде не видев. Твоей мере надлежит и благословить меня, Господа ради». Уступив, наконец, мольбам Зосимы, преподобная сказала: «Благословен Бог, хотящий спасения всем человекам». Авва Зосима ответил «Аминь», и они встали с земли. Подвижница снова сказала старцу: «Чего ради пришел ты, отче, ко мне, грешнице, лишенной всякой добродетели? Впрочем, видно, благодать Духа Святого наставила тебя сослужить одну службу, потребную моей душе. Скажи мне прежде, авва, как живут ныне христиане, как растут и благоденствуют святые Божии Церкви?» Авва Зосима отвечал ей: «Вашими святыми молитвами Бог даровал Церкви и нам всем совершенный мир. Но внемли и ты мольбе недостойного старца, мать моя, помолись, ради Бога, за весь мир и за меня, грешного, да не будет мне бесплодным это пустынное хождение». Святая подвижница сказала: «Тебе скорее надлежит, авва Зосима, имея священный чин, за меня и за всех молиться. На то тебе и сан дан. Впрочем, все повеленное мне тобою охотно исполню ради послушания Истине и от чистого сердца». Сказав так, святая обратилась на восток и, возведя очи и подняв руки к небу, начала шепотом молиться. Старец увидел, как она поднялась в воздухе на локоть от земли. От этого чудного видения Зосима повергся ниц, усердно молясь и не смея произнести ничего, кроме слов: «Господи, помилуй!» Ему пришел в душу помысл — не привидение ли это вводит его в соблазн? Преподобная подвижница, обернувшись, подняла его с земли и сказала: «Что тебя, авва Зосима, так смущают помыслы? Не привидение я. Я — женщина грешная и недостойная, хотя и ограждена святым Крещением». Сказав это, она осенила себя крестным знамением. Видя и слыша это, старец пал со слезами к ногам подвижницы: «Умоляю тебя Христом, Богом нашим, не таи от меня своей подвижнической жизни, но расскажи ее всю, чтобы сделать явным для всех величие Божие. Ибо верую Господу Богу моему, Им же и ты живешь, что для того и был я послан в эту пустыню, чтобы все твои постнические деяния сделал Бог явными для мира». И святая подвижница сказала: «Смущаюсь, отче, рассказывать тебе о бесстыдных моих делах. Ибо должен будешь тогда бежать от меня, закрыв глаза и уши, как бегут от ядовитой змеи. Но все же скажу тебе, отче, не умолчав ни о чем из моих грехов, ты же, заклинаю тебя, не преставай молиться обо мне, грешной, да обрящу дерзновение в День Суда».
Родилась я в Египте и еще при жизни родителей, двенадцати лет от роду, покинула их и ушла в Александрию. Там лишилась я своего целомудрия и предалась безудержному и ненасытному любодеянию. Более семнадцати лет невозбранно предавалась я греху и совершала все безвозмездно. Я не брала денег не потому, что была богата. Я жила в нищете и зарабатывала пряжей. Думала я, что весь смысл жизни состоит в утолении плотской похоти. Проводя такую жизнь, я однажды увидела множество народа, из Ливии и Египта шедшего к морю, чтобы плыть в Иерусалим на праздник Воздвижения Святого Креста. Захотелось и мне плыть с ними. Но не ради Иерусалима и не ради праздника, а — прости, отче,— чтобы было больше с кем предаваться разврату. Так села я на корабль. Теперь, отче, поверь мне, я сама удивляюсь, как море стерпело мое распутство и любодеяние, как земля не разверзла своих уст и не свела меня заживо в ад, прельстившую и погубившую столько душ... Но, видно, Бог желал моего покаяния, не хотя смерти грешника и с долготерпением ожидая обращения. Так прибыла я в Иерусалим и во все дни до праздника, как и на корабле, занималась скверными делами. Когда наступил святой праздник Воздвижения Честного Креста Господня, я по-прежнему ходила, уловляя души юных в грех. Увидев, что все очень рано пошли в церковь, в которой находилось Животворящее Древо, я пошла вместе со всеми и вошла в церковный притвор. Когда настал час Святого Воздвижения, я хотела войти со всем народом в церковь. С большим трудом пробравшись к двери, я, окаянная, пыталась пройти внутрь. Но едва я ступила на порог, как меня остановила некая Божия сила, не давая войти, и отбросила далеко от дверей, между тем как все люди шли беспрепятственно. Я думала, что, может быть, по женскому слабосилию не могла протиснуться в толпе, и опять попыталась локтями расталкивать народ и пробираться к двери. Сколько я ни трудилась — войти не смогла. Как только моя нога касалась церковного порога, я останавливалась. Всех принимала церковь, никому не возбраняла войти, а меня, окаянную, не пускала. Так было три или четыре раза. Силы мои иссякли. Я отошла и встала в углу церковной паперти. Тут я почувствовала, что это грехи мои возбраняют мне видеть Животворящее Древо, сердца моего коснулась благодать Господня, я зарыдала и стала в покаянии бить себя в грудь. Вознося Господу воздыхания из глубины сердца, я увидела пред собой икону Пресвятой Богородицы и обратилась к ней с молитвой: «О Дево, Владычице, родившая плотию Бога Слово! Знаю, что недостойна я смотреть на Твою икону. Праведно мне, блуднице ненавидимой, быть отвергнутой от Твоей чистоты и быть для Тебя мерзостью, но знаю и то, что для того Бог и стал человеком, чтобы призвать грешных на покаяние. Помоги мне, Пречистая, да будет мне позволено войти в церковь. Не возбрани мне видеть Древо, на котором плотию был распят Господь, проливший Свою неповинную Кровь и за меня, грешную, за избавление мое от греха. Повели, Владычице, да отверзутся и мне двери святого поклонения Крестного. Ты мне будь доблестной Поручительницей к Родившемуся от Тебя. Обещаю Тебе с этого времени уже не осквернять себя более никакой плотской скверной, но как только увижу Древо Креста Сына Твоего, отрекусь от мира и тотчас уйду туда, куда Ты как Поручительница наставишь меня». И когда я так помолилась, почувствовала вдруг, что молитва моя услышана. В умилении веры, надеясь на Милосердную Богородицу, я опять присоединилась к входившим з храм, и никто не оттеснил меня и не возбранил мне войти. Я шла в страхе н трепете, пока не дошла до двери и сподобилась видеть Животворящий Крест Господень. Так познала я тайны Божии и что Бог готов принять кающихся. Пала я на землю, помолилась, облобызала святыни и вышла из храма, спеша вновь предстать пред моей Поручительницей, где дано было мной обещание. Преклонив колени пред иконой, так молилась я пред ней: «О Благолюбивая Владычице наша, Богородице! Ты не возгнушалась молитвы моей недостойной. Слава Богу, приемлющему Тобой покаяние грешных. Настало мне время исполнить обещание, в котором Ты была Поручительницей. Ныне, Владычице, направь меня на путь покаяния». И вот, не кончив еще своей молитвы, слышу голос, как бы говорящий издалека: «Если перейдешь за Иордан, то обретешь блаженный покой». Я тотчас уверовала, что этот голос был ради меня и, плача, воскликнула к Богородице: «Госпоже Владычице, не оставь меня, грешницы скверной, но помоги мне»,— и тотчас вышла из церковного притвора и пошла прочь. Один человек дал мне три медные монеты. На них я купила себе три хлеба и у продавца узнала путь на Иордан. На закате я дошла до церкви святого Иоанна Крестителя, близ Иордана. Поклонившись прежде всего в церкви, я тотчас спустилась к Иордану и омыла его святою водой лицо и руки. Затем я причастилась в храме святого Иоанна Предтечи Пречистых и Животворящих Таин Христовых, съела половину от одного из своих хлебов, запила его святой иорданской водой и проспала ту ночь на земле у храма. Наутро же, найдя невдалеке небольшой челн, я переправилась в нем через реку на другой берег и опять горячо молилась Наставнице моей, чтобы Она направила меня, как Ей Самой будет угодно. Сразу же после того я и пришла в эту пустыню». Авва Зосима спросил у преподобной: «Сколько же лет, мать моя, прошло с того времени, как ты поселилась в этой пустыне?» «Думаю,— отвечала она,— 47 лет прошло, как вышла я из Святого Града». Авва Зосима вновь спросил: «Что имеешь или что находишь ты себе в пищу здесь, мать моя?» И она отвечала: «Было со мной два с половиной хлеба, когда я перешла Иордан, потихоньку они иссохли и окаменели, и, вкушая понемногу, многие годы я питалась от них». Опять спросил авва Зосима: «Неужели без болезней пребыла ты столько лет? И никаких искушений не принимала от внезапных прилогов и соблазнов?» — «Верь мне, авва Зосима,— отвечала преподобная,—17 лет я провела в этой пустыне, словно с лютыми зверями борясь со своими помыслами. Когда я начинала вкушать пищу, тотчас приходил помысл о мясе и рыбе, к которым я привыкла в Египте. Хотелось мне и вина, потому что я много пила его, когда была в миру. Здесь же, не имея часто простой воды и пищи, я люто страдала от жажды и голода. Терпела я и более сильные бедствия: мной овладевало желание любодейных песен, они будто слышались мне, смущая сердце и слух. Плача и бия себя в грудь, я вспоминала тогда обеты, которые давала, идя в пустыню, пред иконой Святой Богородицы, Поручницы моей, и плакала, моля отогнать терзавшие душу помыслы. Когда в меру молитвы и плача совершалось покаяние, я видела отовсюду мне сиявший Свет, и тогда вместо бури меня обступала великая тишина. Блудные же помыслы, прости, авва, как исповедаю тебе? Страстный огнь разгорался внутри моего сердца и всю опалял меня, возбуждая похоть. Я же при появлении окаянных помыслов повергалась на землю и словно видела, что предо мной стоит Сама Пресвятая Поручительница и судит меня, преступившую данное обещание. Так не вставала я, лежа ниц день и ночь на земле, пока вновь не совершалось покаяние, и меня не окружал тот же блаженный Свет, отгонявший злые смущения и помышления. Так жила я в этой пустыне первые семнадцать лет. Тьма за тьмой, беда за напастью обстояли меня, грешную. Но с того времени и доныне Богородица, Помощница моя, во всем руководствует мною». Авва Зосима опять спрашивал: «Неужели тебе не потребовалось здесь ни пищи, ни одеяния?» Она же отвечала: «Хлебы мои кончились, как я сказала, в эти семнадцать лет. После того я стала питаться кореньями и тем, что могла обрести в пустыне. Платье, которое было на мне, когда перешла Иордан, давно разодралось и истлело, и мне много потом пришлось терпеть и бедствовать и от зноя, когда меня палила жара, и от зимы, когда я тряслась от холода. Сколько раз я падала на землю, как мертвая. Сколько раз в безмерном борении пребывала с различными напастями, бедами и искушениями. Но с того времени и до нынешнего дня сила Божия неведомо и многообразно соблюдала мою грешную душу и смиренное тело. Питалась и покрывалась я глаголом Божиим, все содержащим, ибо не о хлебе едином жив будет человек, но о всяком глаголе Божием, и не имеющие покрова камением облекутся, если совлекутся греховного одеяния. Как вспомнила, от сколького зла и каких грехов избавил меня Господь, в том находила я пищу неистощимую». Когда авва Зосима услышал, что и от Священного Писания говорит на память святая подвижница— от книг пророков Моисея и Иова и от псалмов Давидовых,— тогда спросил преподобную: «Где, мать моя, научилась ты псалмам и иным Книгам?» Она улыбнулась, выслушав этот вопрос, и отвечала так: «Поверь мне, человек Божий, ни единого не видела человека, кроме тебя, с тех пор, как перешла Иордан. Книгам и раньше никогда не училась, ни пения церковного не слышала, ни Божественного чтения. Разве что Само Слово Божие, живое и всетворческое, учит человека всякому разуму. Впрочем, довольно, уже всю жизнь мою я исповедала тебе, но с чего начинала, тем и кончаю: заклинаю тебя воплощением Бога Слова — молись, святой авва, за меня, великую грешницу. И еще заклинаю тебя Спасителем, Господом нашим Иисусом Христом — все то, что слышал ты от меня, не сказывай ни единому до тех пор, пока Бог не возьмет меня от земли. И исполни то, о чем я сейчас скажу тебе. Будущим годом, в Великий пост, не ходи за Иордан, как ваш иноческий обычай повелевает». Опять удивился авва Зосима, что и чин их монастырский известен святой подвижнице, хотя он пред нею не обмолвился о том ни одним словом. «Пребудь же, авва,—продолжала преподобная,— в монастыре. Впрочем, если и захочешь выйти из монастыря, ты не сможешь... А когда наступит святой Великий Четверг Тайной Вечери Господней, вложи в святой сосуд Животворящего Тела и Крови Христа, Бога нашего, и принеси мне. Жди же меня на той стороне Иордана, у края пустыни, чтобы мне, придя, причаститься Святых Тайн. А авве Иоанну, игумену вашей обители, так скажи: внимай себе и стаду своему. Впрочем, не хочу, чтобы ты теперь сказал ему это, но когда укажет Господь». Сказав так и испросив еще раз молитв, преподобная повернулась и ушла в глубину пустыни. Весь год старец Зосима пребыл в молчании, никому не смея открыть явленное ему Господом, и прилежно молился, чтобы Господь сподобил его еще раз увидеть святую подвижницу. Когда же вновь наступила первая седмица святого Великого поста, преподобный Зосима из-за болезни должен был остаться в монастыре. Тогда он вспомнил пророческие слова преподобной о том, что не сможет выйти из монастыря. По прошествии нескольких дней преподобный Зосима исцелился от недуга, но все же остался до Страстной седмицы в монастыре.
Приблизился день воспоминания Тайной Вечери. Тогда авва Зосима исполнил повеленное ему — поздним вечером вышел из монастыря к Иордану и сел на берегу в ожидании. Святая медлила, и авва Зосима молил Бога, чтобы Он не лишил его встречи с подвижницей. Наконец преподобная пришла и стала по ту сторону реки. Радуясь, преподобный Зосима поднялся и славил Бога. Ему пришла мысль: как она сможет без лодки перебраться через Иордан? Но преподобная, крестным знамением осенив Иордан, быстро пошла по воде. Когда же старец хотел поклониться ей, она запретила ему, крикнув с середины реки: «Что творишь, авва? Ведь ты — иерей, носитель великих Таин Божиих». Перейдя реку, преподобная сказала авве Зосиме: «Благослови, отче». Он же отвечал ей с трепетом, ужаснувшись о дивном видении: «Воистину неложен Бог, обещавший уподобить Себе всех, очищающихся, насколько это возможно смертным. Слава Тебе, Христе Боже наш, показавшему мне через святую рабу Свою, как далеко отстою от меры совершенства». После этого преподобная просила его прочитать «Верую» и «Отче наш». По окончании молитвы она, причастившись Святых Страшных Христовых Таин, простерла руки к небу и со слезами и трепетом произнесла молитву святого Симеона Богоприимца: «Ныне отпущаеши рабу Твою, Владыко, по глаголу Твоему с миром, яко видеста очи мои спасение Твое». Затем вновь преподобная обратилась к старцу и сказала: «Прости, авва, еще исполни и другое мое желание. Иди теперь в свой монастырь, а на следующий год приходи к тому иссохшему потоку, где мы первый раз говорили с тобой». «Если бы возможно мне было,— отвечал авва Зосима,— непрестанно за тобой ходить, чтобы лицезреть твою святость!» Преподобная снова просила старца: «Молись, Господа ради, молись за меня и вспоминай мое окаянство». И, крестным знамением осенив Иордан, она, как прежде, прошла по водам и скрылась во тьме пустыни. А старец Зосима возвратился в монастырь в духовном ликовании и трепете и в одном укорял себя, что не спросил имени преподобной. Но он надеялся на следующий год узнать, наконец, и ее имя. Прошел год, и авва Зосима снова отправился в пустыню. Молясь, он дошел до иссохшего потока, на восточной стороне которого увидел святую подвижницу. Она лежала мертвая, со сложенными, как подобает, на груди руками, лицом обращенная к Востоку. Авва Зосима омыл слезами ее стопы, не дерзая касаться тела, долго плакал над усопшей подвижницей и стал петь псалмы, подобающие скорби о кончине праведных, и читать погребальные молитвы. Но он сомневался, угодно ли будет преподобной, если он погребет ее. Только он это помыслил, как увидел, что у главы ее начертано: «Погреби, авва Зосима, на этом месте тело смиренной Марии. Воздай персть персти. Моли Господа за меня, преставльшуюся месяца апреля в первый день, в самую ночь спасительных страданий Христовых, по причащении Божественной Тайной Вечери». Прочитав эту надпись, авва Зосима удивился сначала, кто мог сделать ее, ибо сама подвижница не знала грамоты. Но он был рад, наконец, узнать ее имя. Понял авва Зосима, что преподобная Мария, причастившись Святых Таин на Иордане из его рук, во мгновение прошла свой дальнейший пустынный путь, которым он, Зосима, шествовал двадцать дней, и тотчас отошла ко Господу. Прославив Бога и омочив слезами землю и тело преподобной Марии, авва Зосима сказал себе: «Пора уже тебе, старец Зосима, совершить повеленное тебе. Но как сумеешь ты, окаянный, ископать могилу, ничего не имея в руках?» Сказав это, он увидел невдалеке в пустыне лежавшее поверженное дерево, взял его и начал копать. Но слишком суха была земля, сколько ни копал он, обливаясь потом, ничего не мог сделать. Распрямившись, авва Зосима увидел у тела преподобной Марии огромного льва, который лизал ее стопы. Старца объял страх, но он осенил себя крестным знамением, веруя, что останется невредим молитвами святой подвижницы. Тогда лев начал ласкаться к старцу, и авва Зосима, возгораясь духом, приказал льву ископать могилу, чтобы предать земле тело святой Марии. По его слову лев лапами ископал ров, в котором и было погребено тело преподобной. Исполнив завещанное, каждый пошел своей дорогой: лев — в пустыню, а авва Зосима — в монастырь, благословляя и хваля Христа, Бога нашего. Придя в обитель, авва Зосима поведал монахам и игумену, что видел и слышал от преподобной Марии. Все дивились, слушая о величии Божием, и со страхом, верой и любовью установили творить память преподобной Марии и почитать день ее преставления. Авва Иоанн, игумен обители, по слову преподобной, с Божией помощью исправил в обители то, что надлежало. Авва Зосима, пожив еще богоугодно в том же монастыре и немного не дожив до ста лет, окончил здесь свою временную жизнь, перейдя в жизнь вечную. Так передали нам повесть о житии преподобной Марии Египетской древние подвижники славной обители во имя святого всехвального Предтечи Господня Иоанна, расположенной на Иордане. Повесть эта первоначально не была ими записана, но передавалась благоговейно святыми старцами от наставников к ученикам. Я же, говорит святитель Софроний, архиепископ Иерусалимский (память 11 марта), первый списатель Жития, что принял в свой черед от святых отцов, все предал письменной повести. Бог, творящий великие чудеса и великими дарованиями воздающий всем, с верою к Нему обращающимся, да вознаградит и читающих, и слушающих, и передавших нам эту повесть и сподобит нас благой части с блаженной Марией Египетской и со всеми святыми, богомыслием и трудами своими угодившими Богу от века.
Дадим же и мы славу Богу Царю вечному, да и нас сподобит милость обрести в День Судный о Христе Иисусе, Господе нашем, Ему же подобает всякая слава, честь, и держава, и поклонение со Отцем, и Пресвятым и Животворящим Духом, ныне и присно и во веки веков, аминь.
]]>Избранной от Господа во образ спасения всем грешным и отчаянным, из глубины греха востекшей на высоту безстрастия, похвальная пения приносим ти, мати преподобная, ты же, яко имея дерзновение к щедрому Богу, молитвами твоими настави на стезю твоего покаяния любовию тебе зовущих:
Радуйся, чудо милосердия Божия, Марие равноангельная.
Ангела во плоти узрев тя в пустыни Иорданской великий Зосима, на воздусе стоящую и о мире молящуюся, со удивлением и ужасом одержим весь трепетом быв, слезами обливаяся, вопияше тебе таковая:
Радуйся, благодати и света исполненная; радуйся, прозрения даром украшенная.
Радуйся, в молитвах твоих к Богу на воздусе вземлемая; радуйся, пустынное сокровище, от мира утаенное.
Радуйся, безплотных сожительнице; радуйся, Духа Святаго селение.
Радуйся, чудо милосердия Божия, Марие равноангельная.
Видяще старца благоговейнаго ужаса исполнена, тихим гласом рекла еси тому преподобная: не бойся, авво Зосимо, несмь дух, но земля, прах, и пепел, и всячески плоть, ничтоже духовное когда помыслившая и ни единыя добродетели имущая. Жена есмь грешница, недостойная взирати на небо, и со страхом грешными усты зову Богу: Аллилуиа.
Разумети ища дивную тайну, в тебе сокровенную, старец паде пред ногама твоима, глаголя: заклинаю тя именем Господа нашего Иисуса Христа, Егоже ради наготу носиши сию, не скрый от мене жития твоего, да величия Божия яве сотвориши. С нимже и мы дерзаем ублажити тя сице:
Радуйся, смирения светлая высото; радуйся, дарований духовных богатство неисчерпаемое.
Радуйся, любве ради Божия тело свое умертвившая; радуйся, в пустыни непроходней едина, с единым Богом пребывшая.
Радуйся, райскою красотою сияющая; радуйся, безстрастия светом озаренная.
Радуйся, чудо милосердия Божия, Марие равноангельная.
Силою Вышняго укрепляема, исповем ти, человече Божий, грехи и беззакония моя, - отвещала еси Зосиме, - стыжуся, отче, прости мя, но понеже тело мое наго видел еси, обнажу ти и дела моя, обаче молю тя первее: не бежи от мене, не терпя слышати безместная, яже аз содеях; но, милосердствуя о мне, молися за мя, блудную, и Богу, не возгнушавшуся мною, зови: Аллилуиа.
Имея милосердие неизреченное, с мытари и грешники вечерявый, Той и мне, в глубину погибели падшей, простре руку Свою Божественную, егда бо возжелах аз внити в храм Господень, некая сила возбрани ми вход, сердца же моего коснувыйся свет разума, показа ми тину дел моих; и начат плакатися о гресех, в перси биющи и горько рыдающи; мы же, покаянию твоему веселящеся, пение приносим ти сицевое:
Радуйся, яко нощи прешедшей возсиявает ти заря спасения; радуйся, яко глас Христов призывает овча заблуждшее от дебрей далеких греха.
Радуйся, яко слезными токи омываеши вся твоя скверны; радуйся, яко слезами твоими очищаеши одеяние души твоея.
Радуйся, яко Отец щедрот объятия Своея любве тебе отверзает; радуйся, яко ведый твоя тайная рукописания грехов твоих раздирает.
Радуйся, чудо милосердия Божия, Марие равноангельная.
Бурею скорбных помыслов одержима, узрела еси во угле притвора церковнаго икону Причистыя Богоматери и, стеня, воззвала еси к Ней: повели, о Владычице, да и мне, недостойной, отверзутся божественныя входы, и буди Ты ми Споручница, яко егда узрю Крест Сына Твоего, мира и иже в мире отвергуся и изыду, аможе Ты повелиши мне, зовущи Богу: Аллилуиа.
Слышавше глас, издалеча глаголющ: ащи Иордан прейдеши, добре покой обрящеши, на колена падши пред Приснодевою, рекла еси: о Владычице! Не гнушается девственная чистота Твоя моея недостойныя молитвы, буди мне спасения Учительница, руководствующая на путь покаяния! Тем убо Ангели Божии, написующе исповедание твое, возглашаху тебе в той час сицевая:
Радуйся, от тьмы греха к чистому свету покаяния преходящая; радуйся, неистовство страстей и любовь плотскую отринувшая.
Радуйся, вся узы и сети врага растерзавшая; радуйся, тяжкое бремя студныя работы диавола во благое и легкое иго Христово пременившая.
Радуйся, от смерти греховныя к вечному животу возстающая; радуйся, от врат погибели к вратам рая восходящая.
Радуйся, чудо милосердия Божия, Марие равноангельная.
Богосветлыми лучами благодати просвещает тя Пресвятая Дева, Та бо Споручница грешных к Богу сущи, отверзает тебе двери милосердия Божия и врата храма святаго, в оньже внитши, со многими слезами поклонилася еси Живоносному Древу, имже мир спасен бысть, и распеншемуся Господу, Кровь Свою за твое избавление излиявшему, благодарственно воспела еси: Аллилуиа.
Видев тайны Божия и како готов есть приимати кающихся, всехвальная Мария, воззвала еси всем сердцем: Владычице Богородице! Не остави мене! - и устремилася еси в пустыню обонпол Иордана, мы же, почитая бегство твое, сретаем тя пении сими:
Радуйся, яко всепрощающею любовию Спаса уранися сердце твое; радуйся, яко сокровище благодати, тобою приятое, потщалася еси сокрыти в пустыни.
Радуйся, яко мира греховныя сладости скоротечно и невозвратно отбегла еси; радуйся, яко бегством твоим демоны огнем попалила еси.
Радуйся, яко тем бегством Небеса возрадовала еси.
Радуйся, чудо милосердия Божия, Марие равноангельная.
Проповедуеши всем падшим и отчаянным, всечестная, Божие человеколюбие и силу покаяния, како грешную душу омывает, очищает, светлит и возводит горе и веселие творит Ангелом Божиим, с нимиже и мы бренными усты зовем: Аллилуиа.
Возсия мирови от пустыни Иорданской свет великих подвигов твоих, Марие приснославная, многия бо лета, аки адамант тверд и столп непоколебим, пребыла еси, яко со зверьми лютыми, с похотьми твоими борющися и оружием креста отражая разжженныя стрелы лукаваго, сего ради дивящеся пачеестественному терпению твоему, любовию зовем ти:
Радуйся, яко злострадания и труд в пустыни четыредесят и осмь лет понесла еси; радуйся, яко солнечнаго зноя опаление, наготу и мраз нощный претерпела еси.
Радуйся, яко гладом и жаждою истаявала еси; радуйся, яко всякое пожелание плоти конечно умертвила еси.
Радуйся, яко в борьбе со грехом, в тебе живущим, до крове подвизалася еси.
Радуйся, чудо милосердия Божия, Марие равноангельная.
Хотя препятие сотворити твоему светлому к небеси шествию, всеблаженая, исконный враг рода человеческаго не престаяше влагати ти помыслы нечистыя, огнь греховный в удесех твоих разжигая и предлагая тебе на память прежняго жития твоего; ты же, многострадальная, повергалася еси на землю, слезами обливаяся и призывая в помощь Приснодеву, и не воставала еси от земли день и нощь, дондеже сладкий свет осияваше тя, воздвизая благодарственно пети Богу: Аллилуиа.
Новый человек, по Богу созданный, явилася еси, преподобная, умертвив бо всеконечно ветхаго человека, во Христа облеклася еси, всечудная, седмьнадесят лет безчисленныя беды пострадах. Зосиме рекла еси: «Оттолеже и до днесь сила Божия грешную мою душу и тело смиренное соблюде». Приими убо и от нас, недостойных, похвалы сицевыя:
Радуйся, яко умертвила еси страстей взыграния; радуйся, яко самое естество победила еси.
Радуйся, яко всякий грех от души и плоти твоея потребила еси; радуйся, яко в сердце и умерщвленных удесех твоих носиши Иисуса, тобою любимаго.
Радуйся, яко облеклася еси в одежду веселия духовнаго; радуйся, яко вошла еси в вечный покой Сына Божия.
Радуйся, чудо милосердия Божия, Марие равноангельная.
Странное и преславное изменение твое, преподобная, видяще, демонов темныя полки горько рыдаху, вся же силы небесныя радостию играюще, песнь Христу воспеваху, прославляюще Божие милосердие, грехами людскими не преодоленное, велиим гласом зовуще: Аллилуиа.
Вся была еси в Бозе, Марие всебогатая, егда Зосима, обходя пустыню, видети тя сподобися. «Заклинаю тя, отче, Спасителем Богом, да никомуже речеши, яже слышал еси от мене, дондеже Бог от земли возмет мя», - вещала еси тому - ныне с миром отыди, в посте же грядущаго лета причасти мя Святых Христовых Таин на брезе Иорданстем, то рекши, аки горлица пустыннолюбивая и неудержимая, от очию старца скрылася еси, той же поклонися до земли и целова место, идеже стоясте стопы ног твоих, зовый таковая:
Радуйся, яко обнажившися студа греховнаго, паче снега убелилася еси; радуйся, яко паче лучей солнечных просветилася еси.
Радуйся, яко вся грехи твоя забвенны и прощенны суть у Бога; радуйся , яко часть твоя со святыми.
Радуйся, яко первее блудница, днесь невеста Христова сотворилася еси.
Радуйся, чудо милосердия Божия, Марие равноангельная.
Всяк помысл и ум ужасают болезни твоя, всехвальная, како труд пустыни любве ради Божией претерпела еси, взываше превеликий во отцех Зосима, рыдая: О мати духовная! Ты Богу приблизилася еси, хотел бых, аще бы можно было, во след тебе ходити и зрети честное лице твое и купно с тобою немолчно пети: Аллилиуиа.
Витийство земнородных не довлеет достойно похвалити твоя подвиги, всесветная, кто же доволен изрещи слезныя токи, яже пролияла еси в молитвах к Богу! Кто болезни твоя изочтет, кто исповесть всенощныя бдения, борения и тесноту жития твоего! Пустыню всю чудесы просветивши, яко солнце, просияла еси, всечудная, тем убо молим тя: озари лучами света твоего наши сердца и испроси оставление грехов всем вопиющим тебе таковая:
Радуйся, помраченный образ Божий в светлости велицей в себе возобразившая; радуйся, небесными ароматы благоухающая.
Радуйся, звездами чудес украшенная; радуйся, лучами добродетелей сияющая.
Радуйся, величия Божия всем концем земли благовествующая; радуйся, небо и землю к пению славы Господа твоего призывающая.
Радуйся, чудо милосердия Божия, Марие равноангельная.
Спасителя Бога животворящее Тело и Кровь вземше, в день таинственныя Христовы вечери, авва Зосима, по завещанию твоему, в вечер зело поздень изыде на брег Иордана, неуклонно в пустыню лунным светом осияваемую, зря, и моляшеся к Богу, глаголя: покажи ми, Господи, сокровище Твое, еже в пустыни сокрыл еси! Покажи ми ангела во плоти, да не отыду тощ, нося моя грехи на обличение, но да радуяся, зову Тебе: Аллилуиа.
Стену непроходну мысляше старец быти Иордану реце, между ним и тобою, преподобная: обаче ты, став на одной стране реки, знамением крестным Иордан знаменала еси и купно с тем знамением взошла еси на воду; Зосима же, видев идущу тя к себе верху воды, ужасеся и радостию вопияше тебе:
Радуйся, горняго рая Божия обитательнице; радуйся, яко тварь повинуется велению твоему.
Радуйся, яко волны стелются под честныя нозе твоя; радуйся, яко Иордан тебе служит, луна и звезды небесныя дивятся святыни твоей.
Радуйся, силы Божией дивное проявление; радуйся, храм одушевленный Бога Живаго.
Радуйся, чудо милосердия Божия, Марие равноангельная.
Пение подобаше тебе приносити Всемогущему Богу, авво, по воде шествующи, рекла еси тому: что твориши, священник сый, како дерзаеши кланятися мне, убозей, сам носяй страшныя Таины Христа Бога! Имже верою и любовию, прах и земля покланяющися, со страхом зову: Аллилуиа.
Светом небесным блистаяся, причастилася еси Божественных Таин и радости премирныя исполнися, на небо руце воздевши, рекла еси: ныне отпущаеши рабу Твою, Владыко! Обращися к старцу, вещала еси: прости, авво Зосимо! В грядущее же лето узриши мя паки в пустыни, якоже хощет Господь, моли Его о мне, отче мой, моли, поминая всегда мое окаянство. И паки Иордан знаменавши, прешла еси верху той воды, старец же, не смея надолзе держати тя, стеня и рыдая, взываше в след тебе таковая:
Радуйся, мертвость Иисуса в теле носящая; радуйся, Воскресения Его славою сияющая.
Радуйся, благодатию, яко ризою света, облеченная; радуйся, яко ангели Божии дивятся чистоте твоей.
Радуйся, яко силы адския ужасаются и трепещут от славы твоея; радуйся, светозарная обитель Всесвятыя Троицы.
Радуйся, чудо милосердия Божия, Марие равноангельная.
Благодатию Божественною окриляема во един час долготу пустыни прешла еси и в нощь спасительныя Христовыя страсти, по причащении Божественныя Тайныя вечери, сном святым уснула еси, о мире моляся, дух твой Господу предала еси, Емуже со ангелы в неисповедимой радости зовеши ныне: Аллилуиа.
Поюще надгробное пение, богомудрый Зосима, нозе твои честныя слезами омываше, и много молився тебе, покрыв тело твое землею, наго сущее и ничтоже имеющее, точию ветхую мантию, юже исперва тебе даде, радостию и страхом многим одержим, величию Божию дивяся, стояше, зовый к тебе таковая:
Радуйся, яко чадо света сущи, прешла еси к Свету невечернему; радуйся, яко дух твой с веселием прияша селения святых.
Радуйся, яко тело твое упокоися в могиле, юже лев от пустыни тебе ископа; радуйся, яко тобою показа мне Господь, колико отстою от меры совершенства.
Радуйся, о всем мире к Богу ходатаице; радуйся, постников высото, преподобных славо, страдальцев красото.
Радуйся, чудо милосердия Божия, Марие равноангельная.
О преподобная мати, богоблаженная Марие! Приими от нас ныне приносимое тебе моление и, Свету неприступному предстоя, молися Всещедрому Богу, да милостив быв, ниспослет светозарную благодать покаяния всем заблуждшим чадом Небеснаго Отца и от греха к отеческому дому востекших в райских селениих сподобит вкупе с тобою во веки благодарственно пети Ему: Аллилуиа, Аллилуиа, Аллилуиа.
Этот кондак читается трижды, затем 1-й икос «Ангела во плоти…» и 1-й кондак «Избранной от Господа …».
О великая Христова угоднице, преподобная Марие! На Небеси Престолу Божию предстоящи, на земли же духом любве с нами пребывающи, имеющи дерзновение ко Господу, моли спасти рабы Его, к тебе с любовию притекающия. Испроси нам у Великомилостиваго Владыки и Господа веры непорочное соблюдение, градов и весей наших утверждение, от глада и пагубы избавление, скорбящим — утешение, недугующим — исцеление, падшим — возстание, заблуждщим — укрепление, в делах благих преспеяние и благословение, сиротам и вдовицам — заступление и отшедшим от сего жития — вечное упокоение, всем же нам в день страшнаго Суда одесную страны общники быти и блаженный глас Судии мира услышати: приидите, благословеннии Отца Моего, наследуйте уготованное вам Царствие от сложения мира, и тамо пребывания во веки получити. Аминь.
В тебе, мати, известно спасеся, еже по образу, приимши бо крест, последовала еси Христу и, деющи, учила еси презирати убо плоть, преходит бо прилежати же о души вещи безсмертней. Темже и со Ангелы срадуется, преподобная Марие, дух твой.
Греха мглы избежавши, покаяния светом озаривши твое сердце, славная, пришла еси ко Христу, Сего Всенепорочную и святую Матерь Молитвенницу милостивную принесла еси. Отонудуже и прегрешений обрела еси оставление и со Ангелы присно срадуешися.
Блудами первее преисполнена всяческими, Христова невеста днесь покаянием явися, ангельское жительство подражающи, демона креста оружием погубляет. Сего ради Царствия невеста явилася еси, Марие преславная.
]]>Ирмос: Моря чермную пучину невлажными стопами древний пешешествовав Израиль, крестообразныма Моисеовыма рукама Амаликову силу в пустыни победил есть.
Скверну прегрешений очисти смиренныя моея души, Твоею милостию, Христе, мглу и омрачение страстей отжени молитвами преподобныя Твоея.
Страстьми плотскими осквернивши душевное благородие, воздержанием паки, о честная, твой ум просветила еси, тучами слез твоих душу уяснивши.
Египта страстей избегла еси, яко от греховна источника, и, фараона избавльшися лютаго осквернения, безстрастия ныне землю наследовала еси, и со Ангелы ликуеши присно.
Богородичен: Зрящи Твою икону, Владычице, Богородительнице Чистая, и рождшагося Слова от Твоея пречистыя, Дево, утробы, и поручницу Тя к Сему тепле просит преславная.
Ирмос: Веселится о Тебе Церковь Твоя, Христе, зовущи: Ты моя крепость, Господи, и прибежище, и утверждение.
Возсмердешася душевныя и согнишася твоя раны, но источником слез твоих сия омыла еси тепле.
Побеждени быша тобою демонстии полцы, и страстная взыграния слезами уранила еси.
Яко утренний облак и якоже капля, каплющи, была еси всем, проливающи воды покаяния спасительнаго.
Богородичен: Тя Предстательницу, Чистая, и спасение, и крепость имущи, Креста святаго древу, честная, поклонися.
Блудами первее преисполнена всяческими, Христова невеста днесь покаянием явися, ангельское жительство подражающи, демона креста оружием погубляет. Сего ради Царствия невеста явилася еси, Марие преславная.
Взыграния вся плотская обуздавши болезньми постническими, мужественное показала еси души твоея мудрование, Креста бо возжелевши образ видети, себе, приснопамятная, миру распяла еси, отонудуже и к ревности жития непорочнаго усердно воздвигла еси себе, всеблаженная, Марие преславная. Моли Христа Бога грехов оставление подати чествующим любовию святую память твою.
Ирмос: Вознесена Тя видевши Церковь на Кресте, Солнце Праведное, ста в чине своем, достойно взывающи: слава силе Твоей, Господи.
Удалилася еси, бежавши, сущих в мире и сладких всех, едина же Единому чисто приобщилася еси крайним воздержанием и терпением дел твоих.
Телесная движения и разжжения воздержанием поистинне изсушила еси, отонудуже душу украсила еси, Марие всеславная, Божественными видении и детельми.
Добродетельною твоею силою, слезами и постом крайним, молитвою же и варом, зимою и наготою приятелище была еси Святаго Духа честно.
Богородичен: К Твоей иконе прибегши, и из Тебе Рожденнаго, Марие Дево, Тобою ныне обрете жизнь безсмертную, в раи ликующи.
Ирмос: Ты, Господи, мой свет в мир пришел еси, Свет Святый, обращаяй из мрачна неведения верою воспевающия Тя.
В след Христа последовала еси, радующися, носящи крест свой на раме, Марие, и демоны уранила еси.
Показала еси нам покаяния лечбу, показала еси и стезю, ведущую паки к жизни негиблющей.
Ты буди ми, честная, заступница непобедима и избави страстей мя, болезни же всякия мольбами твоими ко Господу.
Богородичен: На Твою, Владычице Чистая, икону взираше, Тебе всегда молящися, страстей нападания преподобная посрамляше.
Ирмос: Пожру Ти со гласом хваления, Господи, Церковь вопиет Ти, от бесовския крове очищшися ради милости от ребр Твоих истекшею Кровию.
Потом греховную скверну омыла еси, к нетленней же славе твоею мыслию смотряющи, ныне обрела еси благоплодие болезнем твоим, славная.
Всем грешником, Марие, житие твое образ показася, безмерно согрешившим, в житии востати и скверну очистити слезами.
Ущедри смиренную мою душу, Человеколюбче, юже оскверних, дея нечистая хотения плоти моея, но Ты мя преподобныя молитвами помилуй.
Богородичен: Всею твоею душею и сердцем возлюбила еси от Девы рожденнаго Бога Слова, Живаго и воплощенна, глас тебе, преподобная, принесша.
Греха мглы избежавши, покаяния светом озаривши твое сердце, славная, пришла еси ко Христу, Сего Всенепорочную и святую Матерь Молитвенницу милостивную принесла еси. Отонудуже и прегрешений обрела еси оставление и со Ангелы присно срадуешися.
Змия, древле во Едеме запеншаго Еве прелестию древа, низвергла еси в ров Древом Крестным, славная Марие, и, отбегши сласти, чистоты возжелела еси, отонудуже и с девами сподобилася еси внутрь чертога внити твоего Владыки, с сими насладитися достойно. Того убо прилежно моли, яко да многих грехов разрешение подаст и Своея жизни нас сподобит со Ангелы присно радоватися.
Ирмос: В пещи Авраамстии отроцы персидстей, любовию благочестия паче, нежели пламенем опаляеми, взываху: благословен еси в храме славы Твоея, Господи.
Скорбную и тесную шествовавши стезю яве, добротою добродетелей уяснивши душу, Небесную достигла еси жизнь некончаемую, идеже Свет безконечный есть Христос.
Яже в мире поправши временная вся, ныне ликуеши со всеми воинствы Ангельскими, воспевающи: благословен еси в храме славы Твоея, Господи.
Коварства вражия и оружия оскудеша вся крепким постом и молитвою твоею, преподобная, и слезами, и ныне убо отгонятся и страстей настояния, Марие честная.
Богородичен: Неискусобрачно яже Бога безплотна порождши воистину и Дева пребывши поистинне, Твоею силою, Всечестная, отгнала еси страстей и демонов воинства.
Ирмос: Руце распростер, Даниил львов зияния в рове затче: огненную же силу угасиша, добродетелию препоясавшеся, благочестия рачители отроцы, взывающе: благословите, вся дела Господня, Господа.
Весь сиянием добродетелей озаривши ум, Марие славная, Богу беседовавши, плоть бо истнивши постом многим и помыслом благочестивым, пела еси, радующися: благословите, вся дела Господня, Господа.
Креста знамением себе оградивши, Иорданския ногами немокренными твоими воды преплывши, Марие, верно и Небеснаго Христа, Телу и Крови Его, причащшися, — ныне отпущаеши рабу Твою, — рекла еси.
Священник Божественный Зосима, таинник благодати, быстрину яко виде тя Иорданскую, славная, прешедшу немокренными ногами, страхом и трепетом одержимь быв, радуяся, пояше: благословите, вся дела Господня, Господа.
Богородичен: Тобою, Пренескверная, тлю и скверну всю оттрясе, и облечеся, Владычице, в ризу безсмертну, и Тобою Твоему Сыну преподобная вопияше: благословите, вся дела Господня, Господа.
Ирмос: Камень нерукосечный от несекомыя горы, Тебе, Дево, краеугольный отсечеся, Христос, совокупивый разстоящаяся естества, тем, веселящеся, Тя, Богородице, величаем.
Ныне нетленною и Божественною воистину пищею насыщаема и Светом наслаждающися мысленным и Невечерним в Небесных селех, идеже Ангельстии чини о нас Бога молят.
Славы текущия и тленныя же возгнушавшися, Марие, славу и жизнь наследовала еси блаженную. Христа моли о совершающих твою всесвятую память всегда.
Виждь мою скорбь, преподобная, и стенание сердца, виждь тесноту жизни моея, спаси мя от греха моего и душу мою ущедри твоими ходатайствы ко Господу.
Богородичен: Владычице Чистая Богородице, грешников спасение, приими мольбу сию, избави мя от грех моих, Твоему Сыну прибегающа, молитвами преподобныя Твоея.
Образ покаяния нам дадеся, Марие, твоим бо теплым умилением возврати побеждение, Заступницу стяжавши Богородицу Марию, с Неюже о нас помолися.
]]>